Хорошо в деревне летом!..

Но! Настала суровая осень, холода, работы на новом месте не убавлялось, здоровья не прибавлялось. Единственный способ отдохнуть по-настоящему – это проверенная Турция.

Прежде, чем переплачивать туроператорам, мы сначала попытались выяснить, какими еще способами можно поехать в Турцию без ущерба для здоровья и кошелька. Выяснилось, что альтернатива туристическим путевкам сопряжена с заморочками как для выезжающих, так и для принимающей стороны, и в два раза более затратная по билетам на самолет. Проще заплатить туроператору.

Туроператор у нас был новый, девушка Юля обслужила нас более, чем профессионально, естественно оставшись в наших органайзерах как лучший и «свой» тур-агент. Мы поехали в Москву. И на этот раз нас встретили и приютили друзья. Мы даже развиртуализировали некоторые Интернет-знакомства (не путать с сайтами знакомств!!!) и не пожалели об этом. Дальнейшие наши передвижения по Москве были исключительно с розами в руках. Смотрелось смешно, наверное, со стороны.

Еще нам показали черновой вариант монтажа нового фильма с участием Дмитрия Певцова, выслушали наше мнение, угостили коньяком. Так что, на момент вылета в час ночи из Домодедово, мы набрались культурно-зрелищных впечатлений и заказов на турецкие сувениры.

Мы не пожалели, что взяли путевки именно в Аланью, несмотря даже на неприятные сюрпризы на пляже. Сиде находится в 20 минутах езды, да и потом, жители там совершенно другие. То есть, заметно, что это – город. И красивый город, если на пляж не ходить. Отель мы специально взяли двухзвездочный (завтрак), чтобы быть «ближе к народу» и не отвлекаться на «часы питания», а спокойно исследовать местность по собственному графику. Еще мы заранее договорились: не говорить по-турецки, делать вид, что мы вообще никак не знаем языка, не принимать никаких приглашений, не улыбаться каждой собаке на пляже. Спасибо Блонде – все было сделано на все 100!

Мы были последними, кого автобус выгрузил в Алании. Сначала были жители пятизвездочных отелей, а потом – мы. Гид в отеле профессионально догадался, что с нас особо ничего не поимеешь, поэтому даже не стал уделять нам внимания. Просто тоном пионервожатого сообщил, что в день отъезда с утра мы обязаны будем освободить номер и оставить сумки на ресепшне. Время, когда за нами приедет автобус, «написано вон там, на стене» и пр. И вообще больше никогда на горизонте не появился, к счастью…

Единственной достопримечательностью нашего отельчика был лифт, у которого не было внутренних дверей, а внешнюю нужно было открывать самой. Нас поселили в номер, где душевая и унитаз были покрыты налетом аж черного оттенка. Когда пришел менеджер, он сказал, что это просто не оттирается, что на самом деле, «все чисто». Чтобы не связываться, но получить желаемое, я попросила принести мне чистящий порошок и перчатки, а остальное я сделаю сама. Менеджер улыбнулся, пригласил уборщицу с порошком, и та прекрасно все оттерла. Кушать хотелось страшно, а из отеля выходить пока не было сил, поэтому мы попросили приготовить нам что-нибудь. Кроме омлета за два доллара, менеджер ничего не предложил. Съели.

День был пасмурный, меня знобило, поэтому искупалась только экстремальная Блонда, привлекла тем самым к нам местное внимание. Подошли двое мальчат «знакомиться». Первые дни прошли как-то сбито, странно. Менеджер, который оказался и владельцем по совместительству, взял привычку подсаживаться ко мне во время завтрака, болтать по-турецки. Чтобы не было лишних телодвижений, я сказала, что у меня тут живет друг, что я приехала к нему. Больше я ничего ни о себе, ни о Блонде не рассказывала. Все, о чем я у него спрашивала, он обязательно преподносил с выгодой для себя. Хамам обещал сделать «со скидкой за 40 баксов» (для турков он стоит 15 - 30 баксов), на пляж через него – 3 бакса, без него – 5. Васька слушает, да ест. И я ела и кивала дружелюбно, а что еще мне оставалось делать? Это его работа, и отель тоже его. Дядечка выглядит сильно пожилым, но сам-то конечно, гораздо моложе. Двое детей, жена в Германии. Здесь погуливает по туристкам. Все как положено.

Вечером мы отправились на ближайший почтамт, чтобы купить телефонные карты и турецкие лиры. У нас объявился «боди-гард» с двумя большими, но еще молодыми собаками, которые путались в поводках и тащили за собой своего худого хозяина. Он показал нам, где почта, дико извинился, пеняя на собак, и потащил собак домой (или они его потащили?!). Меня удивили такие вот нешутошные признаки города в этой турецкой местности. Поскольку мы до этого были только в Сиде – сельской местности, которая причисляется к городку Манавгат с одноименным водопадом. Там было больше простора, меньше машин и домов, больше природы и цветов. Город, если честно, меня немного напугал, я насторожилась. Чтобы нам, урбанистическим дамам, отдохнуть по-настоящему и от города тоже, нужно ездить в более «дикие» уголки.

Мы дошли до почты, сделали все, что надо. Мужчины здесь более сдержанные, более молчаливые.

Мы пошли до автоматов, чтобы позвонить домой. Поговорив со своими, Блонда уступила мне очередь. После разговора с мамой, я не удержалась и позвонила Сулейману. Потому что в нашей истории все еще оставались непонятки, хотелось доиграть ее до конца.

- Нердесен?
- Аланьядаим!

После короткого расспроса он сказал, что приедет. Я не стала отказываться. Турецкий воздух сделал свое дело. К тому же, я по нему скучала и хотела его увидеть. И хотела узнать, что же все-таки на самом деле произошло. В этот момент боковым зрением замечаю какую-то возню вокруг Блонды.

Горячий аланийский горожанин в бейсболке окучивал мою спутницу, сложив ладошки у груди, умолял о чем-то. Потом подскочил ко мне, на английском объясняя, что страстно влюблен в мою подружку, и «не согласимся ли мы на то, чтобы он нас довез до отеля». Помня о нашем уговоре, мы категорически отказывались от его услуг, говоря, что хотим сами прогуляться. Он не унимался, умолял согласиться попить кофе. Мы «уломались» на Макдональдс (Па-аручик! Ма-алчать!!), потому что там сидели мусульманские женщины и дети. Наш новый знакомец был счастлив!

Разговаривая за столиком, мы старательно изображали полное непонимание турецких слов, но наш орел все-таки оказался не в меру наблюдательным, догадался, что все не так просто. И перешел на турецкий. Он сказал, чтобы мы и дальше продолжали делать вид, что не понимаем языка, потому что могут подумать, что мы – «работаем» тут. Он интересовался заговорщически не лесбиянки ли мы, потому что классические сочетание: блондинка-брюнетка. Мы посмеялись над ним. Он живо интересовался всем, что нас касается, умолял меня уговорить подругу стать его девушкой. Мы загадочно улыбались. Эта игра стала все интереснее. Он предложил нам переехать к нему в отель, обещая лучший номер, отгородить от приставаний и пр. Мы, естественно, отказались.

Итогом наших переговоров стало то, что он на следующий день повезет нас в хамам, как только мы ему позвоним, а после хамама «покажет банановые плантации». На банановые плантации мы, конечно, ехать не собирались, да и за хамам вполне могли бы сами расплатиться, но он сам выпросил. И мы любезно согласились.

Мы вернулись в отель, а недомогание все никак не проходило. Не помню хронологии событий, но как-то к вечеру Блонда пошла прогуляться одна, а я осталась болеть в номере. Очень хотелось как следует выспаться. Как только она ушла, менеджер притащил мне в чашечке какую-то целебную траву и заставил выпить. Я выпила, поблагодарила и вернула ему чашку с тем, чтобы потом уснуть. Но менеджер не унимался. Дядечка пришел за сексом. Посылать его грубо не хотелось, но мне удалось его выпроводить. Я заперла дверь и воплотила свою мечту о сне. В дверь постучали.
- Кто?
- Бу бэн, Ахмет, - сказал мужской голос. Я чуть не наложила в штаны.
Потом «Ахмет» раскололся на смех, оказалось, что это Блонда, типа шутит.

Повалявшись с утра на пляже, мы позвонили ему. Он, судя по всему, был в большом напряжении и ждал звонка. Тут же примчался к стоянке такси (наш отель мы ему не выдали) и повез нас в хамам. Он купил нам 2 жетончика с хамамом и массажем и сказал, что будет ждать в кафе.

Хамам оказался прекрасным. Мы сидели на мраморе как заправские госпожи. Сидели довольно долго, кроме нас в зале была черноволосая немка, ее мама и еще пара девушек. Потом в зал вошли две женщины. Обе – в таком традиционном «советском» неэластичном нижнем белье (трусы-лифчик). Одна, та, что поменьше росточком и помоложе, пригласила блонду лечь. Вторая, обширных размеров, громко напевающая турецкую песню, пригласила меня. Нас отскаблили варежками, отправили в душ. Никогда бы не подумала, что на мне может быть стока грязи! Катышки были гигантских размеров (простите за натурализм). А колоритная банщица все продолжала весело петь. Я готова была ее расцеловать за такой праздник!

Потом нас намылили по самые уши пеной и отправили в душ вторично. Неудивительно, что после этой процедуры загар ложится всерьез и надолго. Потом мы отправились на массаж. Моя массажистка – турецкая женщина, чуть помладше меня, к ней постоянно подходил сын, лет 9-ти. Она была милая, мы с ней пообщались. Зарабатывают они баксов 300 в месяц. Даже странно, что так мало.

Потом нас обмотали полотенцами и предложили зайти в кафе, где сидели и мужчины тоже. Сначала было как-то стремно, но мойщицы нас успокоили, сказав, что все так делают, что так у них принято. Наш орел поджидал нас там с восторгами. Мы попили чаю, оделись, дали свои чаевые и отправились осматривать достопримечательности Алании. Наш «гид» оказался очень веселым и легким в общении человеком. Лазая по горам, я порвала босоножку, он быстренько отнес ее в ремонт и за 5 минут было готово. А еще он рассказал, как некий влиятельный немецкий пидор заплатил ему денег за то, чтобы у него, простите, отсосать. И он согласился тогда на эту процедуру. Он рассказывал об этом так легко и непринужденно, что такого вот отвратительного нелепого напряжения не было. Хотя, дикость, конечно.

Потом они с Блондой отправились в Красную крепость, я осталась сидеть у машины в порту. Ждала я долго, какой-то рыбак принес мне чаю и предложил покататься на яхте. Чай я приняла, но от яхты отказалась. Когда мы, наконец, сели в машину, оставалось отмазаться от «банановых плантаций». По пути к нам подсел уже его «друг», которого, видимо, для меня припасли. И тут (о! Аллах!!!) позвонил мне на сотовый Сулейман. Сказал, что через 25 минут он будет у меня.

Мы попрощались, пообещав позвонить через пару часов, и с чувством глубокого облегчения пошли в отель. После хамама страшно хотелось спать, все тело приятно ныло.

Сулейман приехал с родственником, когда стемнело. Мы прозвали его Медведкой за неимоверные размеры. Он был, как водится у богатырей, добрый и спокойный. При этом еще трогательно стеснялся.

Я спустилась первой, пока Блонда заканчивала со своим супер-макияжем. Наш менеджер
смотрел на все глазами опытной сторожевой собаки. Но, видно, сильно обломался. Комиссарского тела ему попробовать так и не удалось.

Мы отправились на прогулку. Посидели в ресторанчике на берегу. Вечер был холодный, после хамама я просто промерзала. Хотя балкончик, на котором мы сидели, был классный, оттуда открывался супер-вид, все было романтично. Сулейман смотрел на меня влюбленными глазами, и был готов на все. Он заплатил за этот ужин 150 баксов, и мы пошли посидеть туда, где потеплее. По дороге ему пришлось купить мне тонкий шерстяной тканый шарфик. (Я до сих пор его с довольствием ношу и вспоминаю его дарителя с нежностью).

Владелец одного из ресторанов оказался его другом. И мы остались сидеть там надолго. Пили водку, угощались. Медведка молчал и внимательно изучал обстановку. Блонда, естественно, не собиралась становиться его девушкой. Но он благородно не подавал вида, что это его оскорбило. По соседству была дискотека. Эркеки разрешили нам пойти потанцевать. Мы оставались в поле их зрения (мало ли чего). Отплясывали мы, как водится, от души, к нам уже стали пристраиваться мальчики. Но мы себя блюли. Потом ко мне подошел официант со словами:

- Май босс вонт ту толк вис ю!

Я сказала, что ни с каким боссом общаться не буду. Он сказал, что ничего плохого он мне не сделает, что он очень хороший человек, и что я ему понравилась. Я сказала, что если я боссу понравилась, пусть сам ко мне подходит, я сама к нему не пойду. Потом я утащила оттуда Блонду, становилось опасно.

Сулейман меня к себе домой не приглашал, я тоже не попросила его остаться, и они уехали. Я не стала ему звонить больше. На следующий день он звонил мне раз 100 и сказал, что приедет.

Приехал вечером. И я отправилась к нему домой. Потому что очень хотелось еще раз увидеть этот дом, еще раз все это пережить. Отель с его менеджером, Аланья, недружелюбная и опасная, погода… Не хотелось со всем этим оставаться. Я поехала.

Мы пришли в дом. Он был как после погрома. Сулейман объяснил мне, что здесь живут еще его младшие братья, которые помогают ему на пляжном ресторане. Он прикупил в этом году пару скутеров и, кажется, параселлинг. Я уж не помню. Короче, работы там прибавилось, и без помощников было не обойтись. Мы прибрались в квартире. Было ощущение, что он там и не жил, потому что бардака он просто не выносит. После уборки мы приготовили ужин, сели кушать и общаться. Все было, как всегда, по-семейному. Просто и расслабленно.

Подробности его отъезда и невозврата таковы. Рассказывал он сам, выводы о самом себе тоже желал сам. И не раз говорил, что жадность его погубила. Он очень извинялся передо мной. А я никак не догоняла, почему. Наверное, мои догадки оказались правильными. Чувак просто пожалел денег на нас, а решил их выгодно вложить. После того, как на моей родине у него не получилось открыть «бизнес» (было 2 варианта: ресторан или магазин одежды), он решил открыть у себя игорное заведение. Он мне зимой как-то писал, что открыл «дюккан». Дюккан на самом деле оказался игорным домом. Причем, близкие и родители его отговаривали от этого предприятия, потому что это грешные деньги и до добра не доведут. И вот случилось несчастье – в его «дюккане» кто-то с кем-то подрался и нанес увечья. Сулеймашку посадили. Поэтому отвечал он на мои СМС через раз. Потом через какое-то время отец его сильно заболел. Параллельно с юридическими вопросами, он занимался тем, что возил отца по больницам, оплачивал услуги доктора (песен про «больных родственников» турки поют часто, но в этом случае все так и было). Через полгода отец все-таки умер, а на момент нашей встречи, было уже 40 дней со дня похорон. Сулейман был седой и измученный. Какой-то даже обреченный.

Он рассказывал, что стыдился мне во всем признаться, что и сейчас не может смотреть мне в глаза. Я никак не могла понять, чего тут стыдиться, лично мне этот человек не сделал ничего плохого. Просто он не сделал и «хорошего», не оправдал, так сказать, обещаний и ожиданий. Но я же не малолетка, чтобы верить обещаниям.

Пока мы ели, пришли его братья. И это как-то подгрузило. Потом мы познакомились и привыкли друг к другу. Но меня все равно ситуация продолжала напрягать. Как-то необустроенно все, как-то не по-домашнему. Они постоянно курили траву. Несколько раз в день. В такие минуты я благодарила Бога, что у нас не стряслось с женитьбой.

Потом он нас с Блондой отправил в яхт-тур, сказав, что у него масса дел, ему нужно в ратушу, в полицию и пр. Я не стала портить себе отдых из-за дурацкого желания быть с ним. Мы прекрасно прокатились на яхте до Алании. Познакомились с ее владельцем, сексапильным и симпатичным молодым человеком. Я очень хотела, чтобы у них с Блондой все получилось. Но он оказался гомосеком. Я была в шоке А на яхте мы еще познакомились с Фульвией, престарелой поджарой англичанкой итальянского происхождения, которая выпиннула мужа и счастливо нянчит внуков. Она приезжает к своему турецкому бой-френду, который ей в сыновья годится, и все оплачивает сама. Ну, это ее жизнь. Наверное, она права. Мы с ней мило общались, но я постоянно съезжала с английского на турецкий.

Поскольку там были в основном немцы, была страшная скукотища. Но гид, после немецкого говорил пару фраз по-русски:
- Посмотреть направо. Там есть Пещера Любофф.
Немцы с улыбкой смотрели на нас.
Мы еще исполнили турецкий танец вчетвером (2 турка и мы) под национальную турецкую долгоиграющую «жвачку». Все было на грани пристойности, потому что все знали, кто мы чьи.

Сулеймашка нас еще свозил на рынок. Сам поехал по делам, а мы отправились гулять по рынку договорившись встретиться в определенный час в определенном месте. С Блондой мы разошлись, потому что искали разные вещи. Там я поторговалась от души. Скупила украшения на подобие «Accessorize». Правда, сторговаться толком не удалось, ну да все равно все почти даром. Неплохие покупки: трикотажные маечки за 10 баксов, шарфик белый с песцовыми помпонами, шорты, детские джинсики, правда, за 20 баксов. Но там была беременная продавщица. Правда, во всем этом многообразии на банальные сувениры как-то не обращаешь внимания, поэтому мы переплатили очень серьезно за эти же сувениры в самом аэропорту перед вылетом.

Потом мы с Блондой отправились в отель «чистить перышки». Сулейман опять приехал. Повез нас в гости к маме и сестрам.

Горная деревушка отличалась тем, что там нет такой тесноты, как у нас. Дома и подворья находятся далеко друг от друга. Соседей не видно. Пока мы знакомились и общались, за окном орал ишак. И мы отправились осматривать в сопровождении Ясимин и Султан (сестры) турецкую живность. Там были козочки, барашки. В этот же вечер в курятник забежала лиса. Сулейман вышел с ружьем, чтобы ее оттуда выпугнуть. Вид у него был такой грозный. Дикий турецкий эркек с ружьем в руках.

Сестры и мама оказались очень и очень милыми. Столько тепла и радушия, столько доброты и энергии! Мы приготовили вместе салат, его мама постоянно прижимала меня к своей большой отвислой груди. Сулеймашка, оказывается, очень похож на свою маму. сестры были, словно от других родителей. Носатые, губастые и большеглазые. Ясимин, та что помоложе, постоянно улыбалась. Выглядели они гораздо старше своих лет и замуж, как я понимаю, вряд ли уже выйдут. Хотя, как знать. Один из младших братьев Сулеймана женат на немке и живет в Германии. Когда я видела его в предыдущих поездках, я не могла поверить, что это его родной брат, думала – кузен. Офигенно красивый турок!!! А второй его братишка – Бекир, очень веселый и обаятельный коняга. Пока Сулейман болтался днем по делам, мы резвились с ним на пляже. Он был очень милым, рассказывал мне про своих девушек и жен, шутил как-то по-подростковому… Дома готовил картофель «фри» (кстати, он же потмо и посуду мыл, мне вообще ничего делать не давал) и приговаривал: «Вот, енге, как я о тебе забочусь. Ничего для тебя не жалко. А ты мне невестку из России не хочешь привезти!»
- Дык, ты ж ее бросишь через пару дней, а мне за тебя отвечать.
- Правильно-правильно, нечего. Не верь ему, он ненадежный, страшный бабник, - подначивал кузен по кличке Апач.
Звали Апача как-то типа Мемед, был он молод, романтичен, хорошо рисовал и был влюблен в Блонду. Фамилия у него была такая же, как и у Сулеймана.

История с происхождением этого прозвища меня очень повеселила. Как-то в период туманной юности, Апач работал аниматором в пятизвездочном отеле. (Когда они нас развлекали в отсутствии Сулеймашки, они показали нам настоящий мужской турецкий танец с ложками. Это было что-то!!! Когда мы выходили танцевать, они по-легкому хмурились, их раздражало, что на нас все смотрят). И вот как-то у него возникли небольшие проблемы с полицией, и она его искала. Когда пришли в его отель с фотографией, все коллеги Апача говорили, что не знают такого. Апачу же нужно было срочно работать, поэтому он переоделся в индейца, раскрасил лицо и вышел. Один из полицейских его все-таки признал. И с тех пор его называют Апачем.

Блонда осталась развлекаться на яхте, прокатилась из Алании обратно в Сиде. Там у нее случился роман с вышеозначенным яхтсменом. И остановилась в Сиде она тоже в его отеле. Хороший мальчик. Серьезный, с грустными глазами, похожий на Тома Круза, только покрасивее. Жаль, что голубой. Очень жаль.

На пляже у Сулеймашки я познакомилась со стамбульцем Метином. Он отличался некоей немощностью, видно, что городской. Он рассказал, что финансист, что работает исключительно на телефоне, что денег у него полно, и он развелся с женой. Все западал на Блонду. А как-то вечером, подсев ко мне, стал говорить какие-то неправильные вещи:

- Ты мне очень понравилась. Ты очень сладкая. Если бы я не знал, что ты – женщина Сулеймана, я бы за тобой приударил.

Я делала вид, что он шутит, и переводила разговор на другую тему. Но он все-таки дал мне свой номер телефона. Приглашал нас с Блондой в Стамбул. Да, наверное, было бы неплохо съездить в гости. Но не в этом случае. Знакомые Сулеймана – это – табу.

Наша неделя подходила к концу, возвращаться в отель к этому престарелому и похотливому менеджеру очень не хотелось. Пляж у Сулеймашки был чистейший, вода там была теплая, прозрачная и берег был песчаный и чистый. Но самого Сулеймана я почти не видела. Он постоянно болтался в решение своих проблем. Я так понимаю, отпустили его условно или под залог. Ну да ладно. Несмотря на то, что мы очень хорошо друг к другу относимся, может быть, даже любим друг друга, нам обоим понятно, что мы не можем быть вместе. Ему нужна жена, которая посвятит себя хозяйству, работе на «плантации», которая будет выдергивать из земли корешки, следуя за трактором, на котором браво восседает Сулейман.

В разговоре он сказал, что жизнь, которую он может мне предложить, меня не устроит. Он сказал, что я слишком интеллигентная, хрупкая. Что не для того я столько лет училась, чтобы губить все это в деревне. ЭТО ОН САМ МНЕ СКАЗАЛ!!! За это я люблю его еще больше. И желаю ему только добра и счастья. Мы решили тогда, что посмотрим, поживем еще 2 года, а там будет видно. Я сказала, что по жилищно-коммунальным причинам ко мне приезжать он больше не сможет, он сказал, что всегда будет рад меня видеть у себя.

Так мы и провели время в нашу третью поездку. Новый возлюбленный Блонды довез нас до нашего отеля в Алании. Сулейман, сажая меня в автобус, передал привет моим родителям, а особенно маме, которая прекрасная хозяйка. И в глазах у него была старческая грусть. Я же не смогла справиться с чувствами и по дороге всплакнула. Было солнечно и очень по-светлому грустно. Они всю дорогу веселились, мы проезжали знакомые места в Сиде, где бывали еще в первую поездку. Знакомые дома. Вон там, за тем вот поворотом, будет тот самый отель, куда меня привез Мамедка, а вон там, в тех домах, живет его мама. Естественно, бОльшая половина вещей, которые мы привезли, нам так и не пригодилась. Мы зашли в отель за вещами, через полчаса должен был приехать автобус. Но менеджер нам взволнованно сообщил о том, что автобус за нами уже заезжал утром, что наши вещи в другом номере, а в нашем живут новые туристы.

От такой потрясной новости, у меня стали подкашиваться ноги. Мы спешно собрали и упаковали наши вещи. Упросили нового Блондиного ухажера нас довезти до Антальи. Он перезвонил Сулеймашке, у которого работал, и получил его разрешение. На пути в Анталью, мы закупили всякой ерунды, типа орешков и воды, искупались на диком пляже, поехали в аэропорт. Было весело. Привез она нас в один аэропорт, потом – в другой. Оказалось, что их там много.

В аэропорту я посеяла в металлоискателе свой сотовый телефон. Он был хороший, но его почему-то было не жалко. Наш московский друг утомился ждать от меня звонка, поэтому поехал пить с друзьями. и когда я с ним связалась, он уже был не в состоянии сесть за руль. Мы поехали к подружки, у которой муж как раз был в отъезде. Посмотрели новый вариант монтажа фильма с Певцовым, вручили ей подарки. Помылись, покушали, переночевали в удобной двухспальной кровати и поехали на вокзал.

Психоза по Турции, как в первые два раза, уже не было. Мы знаем, что поедем туда снова. И эта поездка тоже будет по-своему прекрасна. Но такого накала, как от ПЕОВОГО знакомства с этой страной, уже не будет никогда.

Я пару раз звонила Сулеймашке. Но сам он на связь не выходил, только в новый год послал нам поздравления на блондин сотовый. Наверное, я ему позвоню, когда туда приеду. Наверное… Если будет слишком тоскливо…