8 сентября 2007 г.

Подъем в 5:45. Свежий кофе в номер. Еду в Агру.

Обещанный комфортабельный автобус оказался прототипом украинского «Богдана», производимого ЗАЗом, а именно: маленький, чуть больше «Газели», незатейливый, изготовленный по самым дешевым технологиям, на сэкономленных материалах, и в свободное от работы время. В нем очень трясет. В нем омерзительно-жуткий сигнал у клаксона.

Сказать, что дорожное движение в Индии сложное – ничего не сказать.
Помимо традиционных участников дорожного движения в виде легкового, грузового транспорта и мотоциклов, к ним присоединяются велосипедисты в большом количестве, вело-рикши, мото-рикши в большом количестве, коровы, слоны, верблюды, ослы и женщины, идущие по обочине и переносящие грузы на голове.
Мото-рикша – это особый, уникальный 3-х колесный вид транспорта. Что-то среднее между мопедом и инвалидкой-кабриолетом. По замыслам проектировщиков в мото-рикшу помещается максимум 2 пассажира. О, как они были не правы! В Индии в мото-рикшу набивается до 15 индусов, которые гроздями свисают прямо на проезжую часть.
Женщины, переносящие грузы вдоль обочин, носят на голове глиняные и металлические сосуды, тюфяки и тюки, кастрюли и тяпки, хворост и снопы.

Как вы понимаете, не все вышеперечисленные участники способны соблюдают рядность, правила обгона или другие правила дорожного движения Точнее сказать, их никто не соблюдает. Определить габариты мото-рикши с 15-ю висящими на ней индусами сложно. Все маневры коммуницируются длительными и пронзительными звуками клаксона. Уступи дорогу – 15-20 секунд гудения (вместо нашего вежливого помигивания фарами), обгон – аналогично (пока не обгонит), пробка или затор – гудение еще продолжительнее и пронзительнее!! Гудят все! Наш водитель тоже, через каждые 10-15 секунд. От этого звука начинает звенеть в ушах.

Однако первые 30 минут я не обращаю на это внимания. Я занимаю обзорное место в первом ряду. Мне видно все что происходит и справа и слева и впереди!

Так... Вот и первые коровы стали появляться. Белые и черные. Тощие. У белых - интенсивная подводка вокруг глаз. Наблюдаются также козы, и свиньи. А между тем, мы еще не выехали из Дели. Животные тут же рядом с жилищами людей. Жилищами их назвать сложно. Это полу развалившиеся нагромождения невнятных трущоб. Без дверей, без крыши. Какие-то тряпки, лохмотья местами заменяют крышу. Стоят нары вдоль дороги вперемешку с животными. На их валяются люди. Тут же рядом варится какая-то бурда (и это индийская кухня???), тут же моются или подмываются, тут же сморкаются и испражняются, тут же едят и торгуют продуктами. Грязь, зловонное болото, кучи мусора, которые утрамбованы в дорогу. По ней ходят и люди и животные. Рядом цветут посаженые рододендроны.

Вполне современные салоны известных автомобильных марок, выдержанные в стиле каждой из марок, выглядят нелепо респектабельно на этом фоне.

Университеты менеджмента, медицинских, инженерных и прочих наук не не респектабельны и нелепы. Какие-то долгострои - недострои, в 1-2 этажа, без окон, с торчащей арматурой для 3-го этажа. То, что это университеты я поняла только из информации на вывесках.

Места для почитания Бога? Своеобразны и убоги.

Я начинаю сожалеть о том, что не сделала прививок. Ведь те яблоки, что я ем в 5-ти звездочном отеле, вполне возможно собирали или продавали эти люди.
Я начинаю сомневаться, что Индия - ядерная держава.
Я начинаю подозревать, что йога - это не индийское изобретение.
Я не хочу больше есть индийскую кухню.

Изобилие нищеты.
Изощренная убогость.
Виртуозная примитивность.
Чистота в грязи.

Понимаешь, что наши хрущевки просто грешно называть трущобами только потому, что у них не большая жилая площадь, совмещенный санузел и низкие потолки.
Понимаешь, что у тебя прекрасный вид их окна твоей квартиры в Реутове, каким бы он ни был, пусть даже на небольшую помойку.
Потому что понимаешь, что твоя помойка под окном – вполне экологически чистая и даже эстетичная.
Понимаешь, что твой ребенок получает прекрасное образование, хоть и не все учителя в его школе кажутся тебе полностью адекватными.
Понимаешь, что то, что ты считала хамством на дорогах в Москве – это не хамство вовсе, а вполне цивилизованный способ межводительского общения.
Понимаешь даже различие в философских подходах к жизни и смерти. Этим индусам умереть не так уж страшно, потому что они верят, что в следующей, лучшей жизни, возможно, они будут жить в нашей хрущевке...

Пробка. Клаксон гуди-и-и-т, просверливая дырку в растрясенной голове!!! Уже 3 часа в пути. Прибила бы нашего водилу!!!

Сказать, что здесь много народу – ничего не сказать. Это муравейник, где сотни маленьких, черных индусов-муравьишек едут по проторенным дорожкам на своих велосипедиках. Одни муравьишки в одну сторону, другие – в противоположную.

Стоим в пробке. Улица узкая - не разминуться. Между нами протискиваются в обоих направлениях мото-рикшы, велосипеды и коровы – они меньше. Этот придурок опять гудит.

5 часов в пути. Но это стоили того.

Человек, по чьему указанию был построен Тадж Махал обладал хорошим вкусом и большими возможностями. Кроме того, он возвел этот мавзолей в честь своей безвременно ушедшей возлюбленной жены, с которой прожил в любви и счастье 19 лет. Поставим эму за это плюсик.

Гармоничное и белоснежное здание на фоне синего неба. На синем небе застыли облака, такие же белоснежные и гармоничные.
Белый мрамор особой непористой породы, украшен вставками из черного мрамора и драгоценными ( или полудрагоценными???) камнями, среди которых жемчуг, малахит, коралл, оникс и бирюза. Тексты из Корана расположились огромными извилистыми буквами, выполненными из черного мрамора, вдоль величественной арки входа. Цветочные узоры из разноцветных камней украшают фасады здания, составляют его внутреннюю отделку и разбросаны причудливой россыпью на гробнице любимой жены.
Коралл имеет особенность излучать тонкое свечение, когда в темноте на него попадает свет. Поэтому при полнолунье Танж Махал как будто светится изнутри коралловыми цветами, являя собой мистическое зрелище.

Я мечтала сделать фото на фоне Танж Махала, где я сижу на скамейке перед ним в позе лотоса, а он остается прямо у меня за спиной. Прошу своего малазийского коллегу сделать фото. Объясняю концепцию будущего фото. Людей вокруг полно. Скамейка занята. Я в юбке, что не очень-то подходит для позы лотоса. Но я полна решимости.

Прошу людей отойти с заднего плана, сгоняю индийских парней со скамейки, водружаюсь на скамейку и пытаюсь войти в позу. Народ смотрит с нескрываемым любопытством. Особенно парни. Я начинаю ощущать неловкость. Коллега никак не может разобраться с фотоаппаратом. Делает дубль. Фото не получается. Я продолжаю сидеть в позе, прикрывая остатками юбки оголившиеся слегка колени. Парни продолжают пялиться. Вообще в принципе и так индусы чего-то пялятся. Я не пойму почему? Юбка не очень короткая – не выше колена. Футболка с чуть открытыми плечами. Но, в целом, все прикрыто и все прилично. А они все провожают и провожают меня взглядами. У индийских женщин вроде тоже голый живот просматривается сквозь сари и ничего. Мой живот точно прикрыт футболкой. Потом я, наконец, поняла. Живот-то мой прикрыт, а вот ноги от колена и ниже -- нет. За все время я еще не встретила ни одной индийской женщины старше 5 лет с открытыми ногами. Даже, если она одета современно, то на ней непременно джинсы или брюки. Ни одной юбки по колено не говоря уже о юбке покороче. Стала вспоминать, как одеты женщины в нашем офисе. То же самое – ни одной юбки по колено или короче. Либо длинное сари, либо брюки. Мне стало еще более неловко. Но решимость еще остается. Прошу малазийского коллегу продолжать фото-сессию. Он делает второй дубль. Фото опять у него не получается. Давай, милый, давай! Еще разок попробуй!!! Он делает третий дубль. Фото нет.

Продолжать дольше оставаться в позе лотоса, будучи в юбке означает бросить вызов устоям всего индийского общества. Я сдаюсь. Подхожу к малазийцу. Еще раз объясняю, на какую кнопочку, милый, надо нажать. Молодец! С четвертой попытки ему это наконец-то удалось! Я на фото сижу на скамеечке, натягивая юбку на колени.

Обратный путь -- еще 5 часов. Темнеет. Хочется вздремнуть после тяжелого дня. Только пристроишься на жестком сидении и прикроешь глаза, как подскакиваешь от пронзительного гудения клаксона. В очередной раз я подскакиваю уже прямо к водителю. Начинаю ему угрожать, показывая жестами, что если он не заткнется со своим гудком, то ему не сносить головы.

Он немного реже стал гудеть. Однако мне понадобился еще один подход, отход, фиксация, чтобы закрепить в его сознании смысл моих угрожающих жестов.
Остальные пассажиры автобуса остались мне тихо благодарны и уснули до самого Дели...